С чего начинается и как строится работа? Существуют ли рецепты успеха? К разговору на эту тему мы пригласили архитекторов, имеющих успешный опыт создания авторских каминов, — Владимира Акулинского (мастерская «АИ»), Дмитрия Зубкова («Мастерская братьев Зубковых») и Владимира Остроухова (архитектурная мастерская Владимира Остроухова).
© В. Акулинский
Дмитрий Зубков, «Мастерская братьев Зубковых»
Владимир Акулинский, мастерская «АИ»
.jpg)
Владимир Остроухов, архитектурная мастерская Владмиира Остроухова
© В. Акулинский
Д. Зубков: Мы занимаемся проектированием и изготовлением каминов с нуля. Сначала мы работали над кладочными каминами, в исполнении которых мы в большей мере следовали различным традициям — английской, американской, бельгийской, русской западнической. Но при этом обязательно использовались необычные элементы — из изразцов, художественного металла. К тому же мы всегда сотрудничали с хорошими мастерами печной кладки и потому свободно оперировали формой и экспериментировали. Позже мы вплотную занялись художественным металлом, стали проектировать и строить камины сложных форм с использованием нержавеющей стали, латуни, меди. По стилю они ближе к современной или фантазийной трактовке.
В. Остроухов: Впервые я спроектировал и построил камин 15 лет назад. В работе над каминами я всегда пользуюсь услугами скульптора Аркадия Васильевича Рыскова. Несмотря на то, что идею камина или его отделку разрабатываю сам, окончательный вид, размеры и все техническое устройство доверяю только ему. Аркадий Васильевич производит необходимые расчеты, определяет кладочные размеры и делает порядовки. Камин — это прежде всего теплотехническая машина, для правильного функционирования (отсутствия задымления, холодной сажи и т.п.) которой необходимо провести инженерные расчеты, такие как выбор соотношения между величиной портала, хайла, сечением и высотой трубы.
В. Акулинский: Керамическая мастерская «АИ» возникла в 1991 году. Основным профилем ее деятельности стали печные изразцы. Все объекты, созданные мастерской, — авторские, поэтому проект от эскиза до технического чертежа, изготовление, а в дальнейшем и шеф-контроль монтажа — обычный ход работы.
Д. Зубков: Чаще образ камина подчинен образу интерьера, который обычно рождается целиком. Но нередко камин служит отправной точкой, а потом обрастает деталями. Он может быть ключевым элементом интерьера, смысловым акцентом. Главное — образ. Он должен быть ярким, неповторяющимся, неожиданным. Мы не любим просто уютные домашние вещи, которые уводят куда-то в мирок западного среднего класса, это сделают за нас другие.
В. Остроухов: Работа начинается с выбора отделочного материала, соответствующего стилю оформления пространства. Люблю использовать, если позволяет стиль, фактурную или рельефную плитку из шамота.
В. Акулинский: Работа над образом начинается с первой беседы с заказчиком. Иногда заказчик знает, что ему нужно, но в основном приходится буквально нащупывать подходящий стиль, архитектуру, сюжет и цветовую игру изразцового камина.
© В. Акулинский
© Архитектор В. Остроухов, фото – В. Скляров
© В. Акулинский, С. Иванилов
© Д. Зубков
© В. Акулинский
Д. Зубков: Канонов нет, нам просто известно множество типов размещения. Как символ современности — это подвесной камин. Или камин, свободно расположенный по центру. Камин, сопряженный со сложной структурой дома, завязанный в силовую конструкцию. Как символ западничества — камин у внешней стены по соседству с окнами.
В. Остроухов: Каноны могут учитываться при следовании определенному стилю. Для дворцового интерьера — одно, для стиля прованс — другое и т.д. Важно, чтобы камин организовывал пространство вокруг себя, чтобы места для отдыха у него были расположены уютно.
В. Акулинский: Изразцовый камин не просто преображает интерьер — он главенствует в нем. Важно найти правильное соотношение размеров камина и помещения, правильно попасть в стиль. Декоративная, сюжетная и цветовая насыщенность не должна давить или теряться в пространстве.
В. Акулинский: Интересно работать с заказчиком, знающим или понимающим стилевые решения, но иногда тщательно продуманный камин обрастает чуждым ему окружением. Это очень обидно.
Д. Зубков: В подобной ситуации во мне борются дизайнер и производитель каминов. Как дизайнеру мне, конечно, интереснее с самого начала разрабатывать камин в определенном стиле, вокруг которого будет вращаться интерьер. А как производителю мне, возможно, важнее поймать то настроение, которое ждет владелец готового интерьера. Хотя и в этом случае можно сыграть на созвучии, а можно создать неожиданный акцент.
В. Остроухов: Всегда более правильным считаю разрабатывать конструкцию камина вместе с концепцией интерьера.
© В. Остроухов
© В. Остроухов
© Д. Зубков
© В. Акулинский
В. Остроухов: Камин всегда должен быть утилитарным. Назначать камин произведением искусства опасно — может не получиться.
Д. Зубков: Мне вообще-то очень близка тема камина, который действительно отапливает дом. Но, к сожалению, в 95% подобный вопрос не интересует заказчика.
В. Акулинский: Изразцовый камин мастерской «АИ» почти всегда является произведением искусства, но должен, если это не фальшкамин, работать.
Д. Зубков: Наиболее удачный эксперимент — гигантский подвесной камин из латуни и нержавеющей стали. Камины таких размеров трудно увидеть даже в ассортименте известных западных фирм. Его размер в видимой части — 5,6 м. Еще один интересный эксперимент — майоликовый камин-барс (с изображением снежного барса на фризе). Он был сделан в содружестве с очень интересным мастером Дмитрием Овчинецким, лучшим керамистом в моей практике. К слову, в его артели работали химики, физики, математики — и ни одного «чистого» художника.
В. Остроухов: Все мои эксперименты обязаны быть удачными. Архитектор не может позволить себе экспериментировать с заказчиком — это безответственно. Его эксперименты должны начинаться и заканчиваться в мастерской, а к заказчику он должен выходить с единственным верным решением. Поэтому все мои камины удачны.
В. Акулинский: В мастерской «АИ» разработано несколько коллекций изразцов. И каждая из них являлась любимой в процессе ее создания.
Д. Зубков: С какого-то момента у нас появилась возможность выбирать заказчика. Но все-таки нам всегда везло с клиентами — большинство с интересом относились к нашим идеям. Конечно, все они высказывали пожелания, предлагали видение образов, ассоциации. Но в том, как мы воплощали их представления, а они соглашались с нашими неожиданными предложениями, конечно, есть везение.
В. Остроухов: Никогда абсолютная творческая свобода не приводила, на мой взгляд, к стоящему результату. Чем больше задано необходимых условий и ограничений, тем более интересным и художественным может быть результат. Поэтому все пожелания заказчика анализируются и учитываются.
В. Акулинский: Пожелания заказчика, конечно, учитываются, но свою концепцию почти всегда удается довести до результата. Заказчик приходит не просто за изразцами, а к авторам с их предыдущими работами.
Д. Зубков: В последнее время наше производство связано с необычным художественным металлом, и наш излюбленный материал — металл. Прежде нашей страстью была керамика. Но у меня есть мечта — в каком-нибудь камине примирить эти материалы.
В. Остроухов: Люблю работать с шамотом. Сегодня из него выпускается множество различных деталей, которые можно использовать как детали конструктора, — начиная с пустотелых квадр и заканчивая всевозможными колоннами.
В. Акулинский: Изразец, по нашему мнению, — идеальный материал для камина. Пластические возможности глины превосходят все другие материалы, цветовая гамма современных глазурей почти не ограничена. Сам факт высокотемпературного обжига изразцов соответствует утилитарному назначению камина.
