«Каких-то особых стилистических предпочтений у меня нет, я обожаю экспериментировать», — говорит московский архитектор со стажем Максим Прунков, обладатель множества профессиональных наград и призов, автор большого количества реализованных архитектурных проектов и интерьеров. Творческое кредо Максима — объединять опыт со знаниями, полученными в процессе творческого развития и поиска новых концепций архитектурного пространства.
М.П. | Скажу так — дом обязательно должен быть продолжением души хозяина. То есть и внешне, и внутренне отражать суть характера владельца, его вкусы, пристрастия, настроения. Все мои клиенты — весьма интересные люди, поэтому и дома я им строю не безликие, а индивидуальные.
М.П. | Я уверен, что чересчур выразительная, узнаваемая вещь очень быстро выходит в тираж, становясь модой вчерашнего дня. Опасно придумывать нечто подобное. Видимо, надо сочинять предметы не только оригинальные, но и долгоиграющие. Например, Ле Корбюзье — уже классика. К слову, сейчас меня привлекает гораздо больше абсолютный, концептуальный минимализм, нежели даже какой-нибудь забавный интерьер рококо. В любом случае я стараюсь, чтобы мой заказчик чувствовал себя гармонично в родных стенах. Например, когда клиент, у которого семья с детьми и еще с пожилыми представителями предыдущего поколения, просит оформить ему дом в жестком минимализме, который ему близок, я пытаюсь убедить его подойти более гуманно к домочадцам, предлагаю различные решения, устраивающие всех. Так, чтобы на хайтечной кухне и детские бутылочки никому не резали глаза, и бабушки с дедушками чувствовали себя уютно. Вообще хайтек предназначен для суперорганизованных, педантичных людей, и я могу снять шляпу перед теми, кто умеет в жестком, минималистичном пространстве комфортно, удобно организовать быт, так, чтобы в нем однажды не появились кастрюльки с цветочками, полотенчики. Конечно, я ориентируюсь на запросы клиентов, но при этом всегда предлагаю им использовать натуральные мате-риалы и по возможности прошу не «мельчить» пространства. Нравятся мне светлые, воз-душные объекты. И это несмотря на то, что у меня много проектов, решенных в темных тонах, и они по-своему замечательны. Но вот в последние годы лично для себя выбираю легкость.
Несомненно, в Европе можно себе позволить минимализм дома, поскольку за окном — изумительная насыщенная природа во все времена года. И, к сожалению, по этой причине многие западные квартиры и дома страдают безликостью. В России же из-за климата и зачастую от отсутствия великолепной пейзажной перспективы любят излишества в жилищах, порой даже изрядные, чтобы было, на что любоваться долгими холодными вечерами (улыбается). И нередко у нас даже чудесная архитектура теряется в окружении серой обыденности. Я видел прекрасные стеклянные сооружения, которые упирались в забор банального коттеджного поселка.
М.П. | Да, я вместе с Беликовым создавал ресторан «Сыр», делал «Япона-маму», музыкальные салоны, первые «зеленые» магазины «Техносилы». Но в основном, конечно, я занят частным сектором. Ко мне обращаются бизнесмены, политики, и обычно мы сразу находим общий язык, особенно когда они узнают, что больше всего мне нравится оформ-лять комнаты для отдыха и проведения досуга с семьей и друзьями (улыбается). Действительно, мне в кайф организовать музыкальный уголок, совмещая его с зимним садом, или домашний кинотеатр, соседствующий с баром, винным погребом и бильярдной. Не говоря уже о многофункциональной спа-зоне.
М.П. | Безусловно. Например, одно время я болел Испанией, был приверженцем «рустика», сочных красок, красных, желтых стен. Поэтому у меня и дом под Москвой до сих пор отделан именно в таком духе. Америка же влюбила меня в себя своими масштабными проектами. У них чуть ли не каждый загородный дом — это прямо целая резиденция с несколькими бассейнами внутри и снаружи, с бильярдом, боулингом, спортивными залами и прочими дополнительными опциями. И я сделал немало классических домов, причем с точки зрения восприятия Нового Света. Их основной характеристикой была многосложность, где наклонные крыши, мансардные помещения соседствовали с двухъярусными пространствами, балконами изогнутой формы. И вне конкуренции, конечно, оставались американские кухни с широким модельным рядом. По моему мнению, они — лучшие. Ну и до сих пор я неравнодушен к азиатскому дизайну. Он меня притягивает отсутствием всяческих предрассудков. Если европейский дизайн слишком зажат, в любом смысле этого слова, то азиатский абсолютно раскрепощен. В нем без страха комбинируются вроде бы противоположные друг другу детали, не говоря уже о том, что ванная комната может запросто разместиться в саду, причем умывальник от Филиппа Старка будет приделан к дикой каменной стене с орнаментом, а ванна утопать в растительности. Как видите, я поклонник контрастности, от которой никогда не устаешь. Вот недавно совместно с зарубежными коллегами сделал курортный комплекс на Бали, где использовал только местные, уникальные материалы, например, травертин.
М.П. | Например, квартиру в центре Москвы. Она вполне традиционна — в темных тонах и с изящной мебелью (от узнаваемых мягких диванов Provasi, правда, полностью переделанных, до авторских предметов, сделанных на заказ). Здесь мозаика скомбинирована с металлом; использованы деревянные панели с текстильными вставками и роскошные, с ручной печатью, обои от знаменитой мануфактуры Zuber; по просьбе владельцев на мраморном полу прихожей начертаны мудрые изречения на латыни.
А как раз сейчас я заканчиваю абсолютно противоположный объект. Там владельцы тоже хотят превосходное качество, но при этом просят, чтобы стоимость интерьера не была кричащей. И мы делаем интерьер благородный, с чуть патинированными поверхностями, без всяких визуальных эффектов, ориентируясь лишь на отличную фактуру и функциональность. Например, окна — высочайшего класса, с французской запорной арматурой, но они незаметны за шторами. Хотя именно такой изыск в деталях подкупает. Оттого и двери у меня всегда являются продолжением комнаты и не существуют отлично от нее. В данном случае они выполнены на заказ по моим эскизам фабрикой Francesco Molon из американского дуба с песочно-розоватым оттенком. К слову, у меня всегда двери, как и окна, двухсторонние. Даже ручки я делаю разные. Допустим, со стороны санузла ручка керамическая, а со стороны холла — из литой бронзы.
Еще взялся за квартиру в элитном доме со свободной планировкой, надеюсь, и там моя фантазия разгуляется (улыбается). Главное, чтобы люди не настаивали на строгой классике — она чужеродна в новостройке. Но в крайнем случае спасет артистическое, черно-белое ар деко, такая неоклассика от Baker с включениями люстр из муранского стекла.
М.П. | Мне бывает грустно, когда не используют грамотно пространство, когда искусственно ограничивают связь с природой… То есть, допустим, есть у особняка водоем рядом, а вместо окон у него чуть ли не бойницы, и на этой стороне вообще глухая стена… Не ясно, зачем специально закрываться от красоты. Также неразумно, когда семья состоит всего из трех человек, а их дом порезан на двадцать комнат, причем некоторые из них посещаются крайне редко, а единого гостевого пространства с двойным освещением нет. О таких «мелочах» помнить надо всегда, тогда и дом будет ежеминутно приносить радость.
М.П. | Жан Нуэль — поистине великий современный архитектор. Меня потрясает все то, что он делает.
