Супруги Анастасия Немоляева — актриса, выпускница ГИТИСа, известная по фильмам «Курьер», «Интердевочка», «Цареубийца», «Перегон», — и Вениамин Скальник — театральный режиссер по образованию, ученик Петра Наумовича Фоменко — уже много лет знамениты на всю Москву созданием оригинальных дизайнерских предметов. А о роскошной расписной мебели Анастасии ходят легенды. Чтобы познакомиться с мастерами поближе, увидеть истоки, атмосферу их творчества, «Красивые квартиры» приехали к Анастасии и Вениамину в гости.
В.С. Да, новую архитектуру мы не любим. А в этот дом, датированный 1951 годом, влюбились сразу: тут кругом история, ведь его проектировал еще архитектор Жолтовский. Дом классический, основанный на традициях итальянского Возрождения, к которым маэстро был неравнодушен. Тут наша любовь совпала.
В.С. Да. Правда, вначале, около десяти лет назад, мы были владельцами одной жилплощади и только потом выкупили другую у соседей. Для нас было важно сохранить аутентичность пространства, поэтому мы не ломали стен, даже их не выравнивали. Прежде квартира принадлежала вдове писателя Рыбакова, автора «Детей Арбата», Татьяне Марковне, поэтому, конечно, она нам досталась в очень интеллигентном виде — чистая, аккуратная, и мы некоторое время прямо так в ней и жили. Не сразу приступили к отнимающему уйму сил ремонту, похожему на стихийное бедствие. Главной нашей задачей было придумать такой дизайн, чтобы он максимально гармонировал с тем, что уже имелось в интерьере: со старинной лепниной, например, с которой мы просто сняли наслоения краски, таким образом облагородив. Кстати, так всегда поступают в Европе: сохраняют антикварные интерьеры с их родным духом, обновляя лишь изношенные за годы коммуникации или добавляя современную технику. Подобный путь, на наш взгляд, самый верный.
А.Н. Году в 1996-м. Использовала как арт-объекты предметы (например, старые буфеты) либо купленные мною, либо подаренные друзьями, несмотря на то, что в те годы до моды на расписную мебель и интерьеры было еще очень далеко. Забавно, что для себя мы стали делать мебель и расписывать ее совсем недавно. До этого сапожник был без сапог (улыбается). Кстати, несмотря на нашу симпатию к раритетным вещам, мы не занимаемся их реставрацией. Наша работа сейчас состоит в сочинении совершенно новых предметов или в изготовлении реплик других столетий.
В.С. Да, это образец классической итальянской двери. А далее идет холл, за которым начинается викторианская часть дома. Мы любим дизайнера, художника Уильяма Мориса, и здесь местами следуем его стилю. Коридор выкрашен в насыщенный, глубокий цвет, а в санузле, оборудованном рядом, — бордово-зеленые, с цветочным орнаментом обои, изготовленные вручную, по старинной технологии; золотистая и бордово-черная плитка. В близлежащей ванной комнате также не стандартный мойдодыр, а деревянный шкафчик, расписанный сине-белыми птицами — в духе Уильяма Моргана, ориентировавшегося в творчестве на восточную тему с ее декоративными панно. Так что идеи «Движения искусств и ремесел», выступавшего против скучного массового производства, нам, как вы понимаете, чрезвычайно близки.
А.Н. На кухне, после того как нас затопили соседи и пришлось снять штукатурку, мы обнаружили необычную фактуру потолка, которую, естественно, решили оставить. Стены украшены бордово-зеленой фреской с птицами, отсылающей к знаменитой флорентийской комнате с попугаями. Потолок в зоне кухонного гарнитура — сложный, дубовый, расписной, идеально гармонирующий по стилю и с дверями, и с мебелью. Все эти предметы мы делали в столярной мастерской Вениамина, а расписывала я их уже у себя в студии. Некоторые изображения наносили наши художники, соотносясь с моими эскизами. На полу тут — старая, толстая, шершавая глиняная плитка, привезенная из Франции. По ней так приятно ходить босиком!
В столовой, где деревянные арочные проемы великолепно сочетаются с викторианской атмосферой гостевой части квартиры, — стол, английский диван, два резных шкафа XIX века. Один мы купили в Москве, а другой — в Бельгии. На полу (как и во всей квартире) — натуральная дубовая доска. Стены затонированы вручную кистями. Причем это именно художественная работа, а не малярная.
Например, у нашей старшей восемнадцатилетней дочки Сони в комнате не обошлось без Густава Климта, покорившего ее в венском музее. Мы придумали, чтобы из-под фрески выбивалась приглушенная золотая краска. Стиль Макинтоша читается в мебели, по которой «разбросаны» элементы картин великого художника. Кроме того, тут присутствует копия эскиза костюма Соломеи кисти Бакста, появившаяся (как и манекен) не случайно: Соня учится на дизайнера одежды.
У средней дочки, одиннадцатилетней Дуси, интерьер сложился из «пушкинских» шкафов, которые я сочиняла еще для своей премьерной экспозиции. И тут отделка стен художественной штукатуркой выполнена под полосатые бело-голубые обои. На одном из шкафов я нарисовала самого поэта с Натальей Гончаровой, на другом — деревенские мотивы той эпохи. В данном ключе показались уместными и копии так называемых ярославских портретов, сотворенные руками моих коллег. Кровать — стилизованная, в ее изголовье изображены детишки с мамой. Старинное зеркало мы поместили в раму, расписанную масляными красками, как и стульчик, буфет, и встроенный рабочий стол. Дуся занимается конным спортом, поэтому на стенах — гравюры с изображением лошадей. В комнате младшей дочки, четырехлетней Фроси, мы тонировали стены в розово-жемчужный цвет. Отправной точкой идеи стал фактурный розовый платяной шкаф с зеркалом, гербами. Имитация печки с изразцами создает исключительный уют. И во всех комнатах — белые, распашные двери.
А.Н. Да, это особое удовольствие — принять душ с видом на улицу, а потом, накинув халат, отправиться со свежевыжатым соком на балкон. Фреска на стене изображает райский сад с музыкантами, потолок с балками — синий, плитка на полу — итальянская, расписанная вручную, скомбинированная нами с натуральным бежевым камнем, просто разрезанным на манер плитки. И синий мойдодыр с деревянными ящичками мы сами изготовили и украсили столешницу настенной плиткой. В этом интерьере отразилась моя любовь к Джотто, к Флоренции, Сиене, Ассизи, к раннему, еще несколько аскетичному Ренессансу. Оформление другого санузла выдержано в духе Помпей.
А.Н. …проходной холл декорирован изображениями райских птиц. Его интерьер украшают также изящная восточная консоль, гипсовые львята, индийская лошадка-качалка, аквариум с рыбами, узорчатые сирийские килимы, создающие уют. Так что интерьер у нас живой, постоянно видоизменяющийся, и это нам по душе. Из холла, войдя в стеклянные двери, можно попасть в мой кабинет. Здесь установлена моя любимая яркая скамья — точная копия европейских лавок-сундуков XVIII века. Над скамьей — фламандский гобелен, привезенный из Брюгге. Понятно, что не оригинал, но неплохой. Он нам дорог тем, что мы его купили в свадебном путешествии по Голландии и Бельгии. Рядом — шкафчик с рыцарской темой, стол.
А.Н. В самой разной. Мне нравятся восточные мотивы, и нередко и заказчики хотят в своей квартире видеть подобные элементы. Расписываем мы все что угодно. Вот недавно сдали бассейн в японском стиле. Также строим деревянные дома с русским колоритом, благо в нашем полном распоряжении столярная мастерская. Но чаще всего к нам обращаются за сказочным, оригинальным обустройством детской — с рыцарями, забавными воздушными шарами или шкафами-домиками, голландскими, французскими или английскими (улыбается).
Подписывайтесь на наш канал
